Говорят, милиционеры ищут встречи с теми, кого мы никогда не хотели бы повстречать. Руководствуясь чувством долга, сотрудники милиции стоят на защите правопорядка. Речь об Алексее Николаевиче Хмельницком. Более 30 лет он проработал в органах внутренних дел. Алексей Николаевич отметил свой день рождения. С ним беседует наш корреспондент.

– Что для Вас профессионализм?

– Когда человек верит в свою профессию, и в то, что эта профессия принесет людям пользу. Важна оценка со стороны. Когда я работал, я себя профессионалом не считал. Настоящий профессионал не имеет права на ошибку, а у меня все-таки были.

– Вы были у истоков межрайонного отдела УБОП (управление по борьбе с организованной преступностью). Тяжело ли было начинать?

– Их было всего несколько в крае. Они были межрайонными. Тогда существовали в Сочи, Новороссийске, Армавире, Ейске и еще нескольких городах. Ближайший от нас — в Новороссийске. В 1997 году с должности заместителя начальника криминальной милиции я ушел в РУБОП и возглавлял здесь межрайонный отдел. В УБОП все намного понятнее.

– Мы портовый район. Можно сказать, что у нас криминогенная обстановка сложнее, чем у других?

– Нет. В каждом есть свои особенности, но легкой работы нет нигде. Порт привлекал организованную преступность. А вообще нас боялись.

– Поделитесь примером из жизни.

– Если говорить о работе в уголовном розыске, то там каждый будний день пример из жизни. Каждый день приходилось сталкиваться с неординарными, внештатными ситуациями. Простой пример — кража курицы. Для кого-то это покажется смешным, а для старушки, у которой украли эту курицу, это может быть вопросом жизни и смерти. Бабушка могла получить инсульт.

По большому счету, чем это преступление отличается от более серьезного? Вообще я считаю отдел уголовного розыска элитным подразделением милиции. В УБОП была более целенаправленная работа, направленная на подрыв организованных преступных формирований, сообществ, банд. Это очень сложное направление.

– Кто для Вас преступник? Как к нему следует относиться, как к человеку безнадежному или же как к простому человеку, совершившему проступок?

– Разные люди – разное отношение. Иногда с тем, кто впервые оступился, достаточно просто беседы. Не секрет, что слово может ранить и зацепить сильнее тюрьмы. Молодой человек, который пошел в тюрьму, которому не дали шанс исправиться, как раз там и может закалиться как преступник. А может, нужно было посерьезнее за него взяться, поговорить с родителями, пожурить. Много тех, кто действительно исправлялся. Нужно в первую очередь психологически воздействовать на человека.

– Есть выражение «я садовником родился». Вы считаете, что профессия у вас в крови?

– Операми не рождаются, операми становятся. Вообще-то я мечтал стать физкультурником. При мне весь отдел уголовного розыска занимался по четвергам спортом. В восемь часов вечера весь отдел можно было наблюдать на стадионе. Занимались и рукопашным боем. Я тогда вел еще и комсомольско-оперативный отряд — более 40 человек. Они вели работу по борьбе с наркоманией. Ребята приходили к нам только потому, что милиция организовывала спортивные тренировки. Это где-то с середины 80-х до начала 90-х. На дежурство тогда выходили милиционеры и около 20 комсомольцев. Они работали только с уголовный розыском, участвовали и в оперативных мероприятиях, и в следственных. Занимались наркоманией, карманниками и так далее. Также у нас было отделение младших инспекторов. Всего 20 человек. Это был своеобразный кадровый резерв. И ребята оправдали себя — почти все потом пошли в уголовный розыск, среди них и Малиновский, и Сацкий, и многие другие.

– Отдельная тема – безопасность сотрудников. Трудно ее обеспечить?

– Самое главное – не давать сотрудника в обиду. Он находится на передовом крае борьбы с преступностью. У нас не было случаев, чтоб сотрудника обидели, избили.

– А за себя не страшно было?

– Кто на что учился. Я профессионал в этом вопросе. Они боялись, мне нечего было бояться. Родители переживали. Жена верила, что я со всем справлюсь.

– Какое преступление сложнее всего раскрывать?

– Умышленное. Для многих преступление – это творческий процесс, некое состязание умами. Все нужно пропускать через себя. В моей практике были преступления, когда я чувствовал, что человек был невиновен, а факты говорили против него. Такой случай произошел в Курчанской. Мужчина смертельно ранил ножом молодого парня. Были десятки свидетелей.

Мы задержали подозреваемого на 10 суток. На девятые сутки уже ночью он мне говорит: «Я его не убивал. Я слышал, что в Курчанке есть на меня похожий человек. Но вы же, наверное, не будете проверять». В 12 часов ночи я поехал к родителям, расспросил, кто на него похож. И нашел. Настоящий преступник уже ждал меня. Сходство было потрясающее. Они еще и одевались почти одинаково. В тот же день я извинился перед невиновным, и мы его отпустили.

– Вы тогда были в какой должности?

– Начальник уголовного розыска.

– А говорят, в станице Курчанской вашей фамилией детей пугали. Правда?

– Да и сейчас, наверное, пугают. Всегда говорил нарушителям: «Вы не думайте, что вы ходите безнаказанно. Это мне пока некогда». Когда я работал опером, в Курчанской была 100% раскрываемость преступлений. Мой первый участок в Темрюкском районе был от реки Курки до нынешнего отдела милиции на ул. Розы Люксембург.

Было дело, когда два дня подряд обворовывали кафе «Ивушка» в Курчанской. Компанией пили на берегу Курчанского лимана, а туда никак не подъедешь незамеченным. Первый раз я к ним подъехал на тракторе. А в следующий раз на легковой «инвалидке». Прятали бутылки в лимане. Так я их заставил за ними нырять. Потом построил всех и повел в отделение в Темрюк. Трое сбежали, остальные 15 строем шли.

Случай был в Светлом Пути. Едет рейсовый автобус. Вдоль дороги идут ребята и бросают бутылки под колеса. Водитель остановился, завязалась словесная перепалка. Водитель в Курчанской вызвал участкового. Собирается наряд, а возле клуба уже собралась «команда» где-то 300-400 человек.

Стояли с плетями, дубинками, у кого что. Весь отдел подняли по тревоге, хотели выезжать. Я решил разобраться сам. Приехал, подошел к ним, и первое, что они сделали, бросили дубинки. Человек 20 посадил в машину и повез в отделение. Там уже разбирались.

– Как детей воспитываете? Наставления такие же как подчиненным?

– Сын у меня тоже в милицию пошел. Самое главное быть честным и порядочным. Нужно работать так, чтобы с любым человеком можно было встретиться и не отводить глаза. Тогда никто не скажет, что ты взяточник, что ты кого-то обидел и так далее. Ведь даже преступники, когда освобождались, шли к начальнику уголовного розыска. Они просили помощи в трудоустройстве. И я уговаривал руководителей предприятия дать людям шанс. Мне до сих пор звонят и просят помощи.

Беседовала

Кристина Оборина.

 

Олег Сацкий, заместитель начальника МОБ ОВД по Темрюкскому району, 10 лет прослужил под началом А. Н. Хмельницкого:

– Алексей Николаевич – человек, который научил меня всему, что я сейчас умею. У него самый непререкаемый авторитет. На него стремились быть похожими.  Он с душой отдается работе, при этом умеет отдыхать. Об этом человеке можно говорить часами и только хорошее. В день рождения хочется пожелать ему здоровья, счастья, всего самого наилучшего.