Что объединяет итальянского миссионера, английского шпиона, польского аристократа и французского негоцианта? Все они в разное время побывали в Тамани и оставили об этом документальные свидетельства, которые до настоящего времени были неизвестны русскоязычной аудитории.
Авторы книги Валентина Малахова и Денис Захаров.
Лермонтовед Валентина Малахова вместе с кандидатом исторических наук Денисом Захаровым, нашли в архивах эти уникальные воспоминания и собрали их под одной обложкой. Книгу «Тамань глазами иностранных путешественников» можно приобрести исключительно в Таманском музее, поскольку тираж у издания небольшой. Коллекция свидетельств мемуаристов охватывает четыре века – с 1634 по 1914 год. Многие тексты воспроизводятся впервые и снабжены необходимыми пояснительными комментариями. Издание в 96 страниц снабжено иллюстрациями из лондонских газет XIX века и гравюрами французского художника Огюста Раффе, побывавшего в Тамани осенью 1837 года. Так что, при оказии в «самый скверный городишко», обязательно загляните в музей, чтобы приобрести эту библиографическую редкость.
Финансовую помощь для выпуска сборника оказал потомственный казак, уроженец Тамани Сергей Бородин, посчитавший выход этих материалов важной вехой кубановедения. Специально для нашей газеты авторы сборника предоставили фрагмент воспоминаний писателя и фольклориста Чарльза Филингема Коксвелла, которые не вошли в основной корпус текстов.
– Чарльз Коксвелл (1856–1940) прославился своими переводами басен Крылова на английский язык, а также как собиратель сибирских сказаний, – рассказывает Валентина Малахова, – 22 мая 1914 года он отплыл на корабле из Нью-Йорка в Россию. Через Архангельск, Вологду, Петербург, Москву, Киев, Одессу и Крым, в начале августа путешественник высадился на Таманский полуостров, где его и застало начало Первой мировой войны. В нашем сборнике мы оставили его рассказ о поездке в фургоне (фиакре) из Тамани до Темрюка вместе с четырьмя попутчиками. Это крайне интересное повествование с уникальным фотоснимком, на котором, возможно, кто-то из жителей темрюкского района узнает своих предков. А вот, что господин Коксвелл отметил в Темрюке и его жителях, какие картины наблюдал с палубы судна, шедшего по Кубани в Екатеринодар – эта часть воспоминаний в сборник, к сожалению, не вошла. Но эксклюзивно для читателей газеты «Тамань» мы предоставляем маленький отрывок из этого неизвестного ранее свидетельства.
Улыбчивый край на фоне первой мировой
…Переправившись через Кубань по мосту, охраняемому с двух сторон длинным шестом, поднятым для проезда, в одиннадцатом часу ночи мы въехали в Темрюк, – городок, где дома стоят врассыпную. Ямщик участливо помог разместиться в гостинице, избавив меня от сомнений относительно того, хватит ли мне собственных знаний русского языка, чтобы объясниться в этом отдалённом уголке земли казаков.
На следующее утро, в воскресенье, я огляделся и обнаружил, что на рыночной площади царит оживление: крестьянки, сидя на скамейках за длинными столами, выставили свои товары. В этом маленьком городке, где есть несколько сносных трактиров, стоимость жизни казалась умеренной, а плата извозчику за доставку на пристань, что находилась под властью смуглых грузчиков-татар, составляла не более трёх пенсов1. Что касается судна, идущего вверх по Кубани, то у него, как обычно, была прекрасная прогулочная палуба. Несмотря на плоский пейзаж, воцарившийся по берегам реки, вид горизонта вызывал интерес. Вдалеке к югу возвышались Кубанские горы, а на реке, бегущей сквозь покрытую зеленью местность, стояло множество барж и лодок. Извилистая Кубань, шириной около ста сорока метров, имела необычный бледно-грязный цвет. Её илистые берега, как и в низовьях Днепра, повсеместно окаймляли заросли ив и чёрных тополей. Вскоре русло стало шире, и берега покрылись зелёным бамбуком, а чуть поодаль, на нескольких невысоких холмах, показались стога пшеницы. То тут, то там виднелись стада крупного рогатого скота и табуны пасущихся лошадей. Время от времени на глаза попадались лужайки с небольшими белыми или голубыми хатками, неряшливо крытыми соломой, с маленьким оконцем. Изредка, на пологих берегах реки, можно было встретить трёх-четырёх женщин, сидящих в ряд, но чаще там торжественно замирали стаи белых гусей, которые будто выносили приговор всем проплывающим мимо.
На первой остановке шестеро солдат-казаков в жёлтых гимнастёрках и высоких серых головных уборах, поднявшись на борт, заняли места на верхней палубе. Но меня привлёк другой проблеск жизни в этом улыбчивом крае – ведь в тот чудесный день многие молодые люди в чёрных каракулевых шапках прогуливались по дорожкам с девушками перед расставанием. Призыв к мобилизации уже прозвучал по всей империи. Поэтому на причалах были видны храбрые парни, оставляющие своих родных, чтобы отправиться на нашем судне.
Трогательное и романтичное прощание произошло между красивой девушкой и прекрасным казаком. Когда они стояли лицом к лицу, она гладила и ласкала широкий кинжал на его поясе, а он, опустив свой нежный взгляд, произнёс всего пару слов и, после торопливых объятий, присоединился к своим уплывающим товарищам. Ещё печальнее и трогательнее оказалась сцена, когда на месте, где, вероятно, стояло несколько женщин с младенцами на руках, громко плакала мать семейства. Она с трудом отрывалась от крепкого плеча, к которому прижималась. Страна претендовала на её мужа в час, когда она сама рассчитывала на облегчение своей нелёгкой доли. Но судьба распорядилась так, что бедное отчаявшееся создание нашло утешение в объятьях друзей.
Речное судно оказалось довольно комфортабельным. Мне досталось спальное место в каюте, которую занимали ещё три пассажира, среди которых была одна дама. На тот момент английское правительство ещё не приступило к созданию гигантской машины по производству военных изделий, и я был удивлён, когда в этом отдалённом районе России увидел крестьян, которые спозаранку отправляются работать в наскоро созданные военные заводы. Царская Россия уже осознавала масштаб трудностей. Часть территорий уже была потеряна, но уверенная подготовка новых солдат и боеприпасов шла в беспрецедентных масштабах…
Чарльз Коксвелл.
1 Примерно 500 рублей по современному курсу.
Перевёл с английского Денис Захаров.
